В одном из первых же городов, куда наш лауреат приезжает с концертами, администратор местной филармонии вежливо (или не очень, всяко бывает) предлагает ему выступить в фойе городского кинотеатра — помочь зрителям скоротать время до начала сеанса. Понятно, классическая программа там не подойдет, объясняют начинающему гастролеру,- надо бы что-нибудь попроще, подоступнее… В следующем городе играть приходится чуть ли не в полуподвальном помещении, на разбитом пианино,- и т.д., и т. п. Протесты растерянного дебютанта ни к чему не приводят. Они попросту не принимаются во внимание.

Трудно переоценить серьезность психологических пертурбаций, происходящих в сознании молодого артиста. Сказать, что все это для него—ушат холодной воды, или что-нибудь в подобном роде, значит, не сказать ничего. Он чувствует себя «нокаутированным», как выразился, вернувшись из первой гастрольной поездки, некий юный лауреат. Некоторые ощущают что-то похожее на внутренний крах… Еще две-три такие поездки — и мало-помалу начинает стихать прежнее кипение художественно-интеллектуальных сил. Блекнет спектр эмоций. Атрофируются, за ненадобностью, фантазия и воображение.

Гаснут честолюбивые устремления, падает требовательность к себе.
Более того. Некоторые из качеств, с которыми молодой артист только что стоял на пороге самостоятельного пути — энергия, деловой настрой, творческая предприимчивость…- словно бы меняют прежний свой знак «плюс» на «минус». Это хуже всего… В результате, вчерашнего энтузиаста и мечтателя не узнать. «Никто не ощущает, как уходит молодость, но всякий чувствует, когда она уже ушла»,- говорил некогда Сенека-младший. Увы, верно. Верно сегодня, как и в пору выдающегося римского философа.