И все же, повторим, вундеркинд был, есть и будет загадкой. Во всяком случае, в обозримом будущем. Пока педагогической психологии как науке не удастся выйти на какую-то принципиально новую ступень. Ибо суть, в конце концов, не только в том — как рано или насколько ярко проявилось дарование у ребенка. (Мало ли случаев, когда художественная одаренность обнаруживала себя в довольно-таки позднем возрасте -и не сразу, а постепенно, исподволь, по «нарастающей».)

Суть — в потенциальной способности дарования к развитию, самоуглублению, совершенствованию, внутреннему росту. А тут ясность может внести только время. Когда бегун на стайерской дистанции обходит своих конкурентов, это вовсе не означает, что он будет первым на финише. Или даже сохранит надолго свое лидерство. Приблизительно та же ситуация и во многих других областях человеческой деятельности.

«Все истинно прекрасное столь же трудно, сколь и редко» (Почему небезопасна чрезмерная легкость творческих побед и достижений)

Итак, далеко не все вундеркинды оправдывают возлагавшиеся на них надежды. У кого-то оказывается слишком «короткое дыхание», быстро иссякают силы. Других подходит узкая «профориентация» (часто, очень часто!); третьих — те или иные жизненные обстоятельства, неблагоприятный их расклад. Бывает, как говорилось выше, люди не могут выйти в своей работе за пределы блистательного подражательства, высококлассного копирования,- а потому деятельность их все больше напоминает со временем бег на месте.

Есть, наконец, еще одна категория. Те, у кого со стороны природных данных, равно как и внешних обстоятельств, никаких неприятных осложнений вроде бы не возникает. Талант не только не подводит их — напротив, расточает свои дары с неослабевающей щедростью. Именно это, сколь ни парадоксально, и может таить в себе кое-какие серьезные опасности.